Ветер на пороге - Мадлен Л`Энгл

Мег сказала, по-прежнему напряженно:

– Гроза в октябре – это как-то необычно…

– Мег, успокойся, пожалуйста. – Миссис Мёрри принялась убирать со стола. – Если ты дашь себе труд подумать, то вспомнишь, что у нас в любом месяце бывали грозы не по сезону.

– Ну вот почему Мег вечно делает из мухи слона? – сказал Сэнди. – Почему ей из всего надо раздуть вселенскую трагедию? Так что на десерт-то?

– Я не… – возмутилась было Мег, но тут же вздрогнула: по окнам хлестнул ливень.

– В морозилке есть немного мороженого, – сказала миссис Мёрри. – Вы извините, мне было как-то не до десертов.

– Десерт могла бы и Мег приготовить, – сказал Деннис. – Знаешь, Мег, пирожков от тебя никто не ждет, но желе из пакетика даже ты сделать способна!

Чарльз Уоллес перехватил взгляд Мег, и она смолчала. Он снова сунул руку в карман, хотя перо на этот раз доставать не стал, и тайком улыбнулся ей. Наверно, он не переставал думать о своих драконах, но при этом внимательно слушал и разговор, и грозу, слегка склонив голову набок.

– Мама, а этот разрыв в Галактике – он на нашу Солнечную систему как-нибудь влияет?

– А вот это нам всем хотелось бы знать, – ответила миссис Мёрри.

Сэнди раздраженно махнул рукой:

– Для меня это все чересчур сложно! По-моему, банковское дело намного проще.

– А главное, прибыльнее, – добавил Деннис.

Окна дребезжали на ветру. Близнецы смотрели во тьму, на хлещущий ливень.

– Хорошо, что мы так много овощей успели собрать и занести в дом перед ужином!

– Это еще дождь или уже град?

– А оно опасно – это… этот разрыв в небе, или как его там? – нервно спросила Мег.

– Мег, мы ведь на самом деле действительно ничего об этом не знаем. Может быть, это происходило всегда, просто у нас только теперь появились приборы, способные это зарегистрировать.

– Ну да, как фарандолы, – сказал Чарльз Уоллес. – Нам всегда кажется чем-то новым то, что мы только что открыли.

– Так это опасно или нет? – переспросила Мег.

– Мег, мы об этом просто слишком мало знаем. Вот почему твоему папе и его коллегам-физикам так срочно понадобилось встретиться.

– Но это может быть опасным?

– Опасным может быть все, что угодно.

Мег уткнулась в свою тарелку с недоеденным спагетти. Драконы. Разрывы в небе. Луиза и Фортинбрас, встречающие кого-то огромного и непонятного. Чарльз Уоллес, бледный и безучастный… Все это ей очень не нравилось.

– Я помою посуду, – сказала она маме.

Они молча прибрались на кухне. Миссис Мёрри отправила упирающихся близнецов репетировать для школьного оркестра. Деннис играл на флейте – и очень неплохо играл, – а Сэнди аккомпанировал ему на фортепьяно – и у него выходило куда хуже. Однако это были приятные, привычные звуки, и Мег мало-помалу успокоилась. Когда посудомойка загудела, а кастрюльки и сковородки были вычищены до блеска и развешены по своим крючкам, она пошла к себе наверх, в мансарду, делать домашнюю работу. Считалось, что мансарда – личная территория Мег, где ей никто не мешает. Все это было бы здорово, только на самом делей ей то и дело мешали: за стенкой мансарды, в открытой части чердака, близнецы держали свою железную дорогу, там же стоял стол для пинг-понга и валялось все, что внизу было не нужно, а выкинуть было жалко. Хотя мансарда Мег была в дальнем конце чердака, близнецы могли запросто зайти к ней, когда им требовалась помощь в математике. А Чарльз Уоллес всегда без слов знал, когда она не в своей тарелке. Он приходил в мансарду и садился в ногах кровати. Мег была всегда рада Чарльзу Уоллесу, кроме тех случаев, когда она переживала именно из-за него. Вот сейчас ей его видеть не хотелось.

Дождь по-прежнему барабанил в окно, но уже не так сильно. Южный ветер менялся на западный; гроза уходила прочь, и на улице холодало. В мансарде было холодно, но Мег не стала включать маленький электрический обогреватель, который купили ей родители, – тепла, которое поступало на чердак с первого этажа, было явно недостаточно. Вместо этого девочка, бросив учебники, на цыпочках прокралась обратно на первый этаж, аккуратно переступив седьмую ступеньку, которая не просто скрипела, а иной раз еще и громыхала, как выстрел из ружья.

Близнецы по-прежнему музицировали. Мама сидела в гостиной у камина и читала Чарльзу Уоллесу – не какую-нибудь книжку о поездах или о животных, которые обожали в его возрасте близнецы, а статью из научного журнала, озаглавленную «О поляризуемости и гиперполяризуемости малых молекул», написанную химиком-теоретиком Питером Либманом.

«О-хо-хо! – грустно подумала Мег. – Родители читают ему такое на ночь и после этого хотят, чтобы у него не было проблем в школе?»

Чарльз Уоллес лежал, растянувшись на полу у камина, как обычно положив голову на мягкий бок Фортинбраса, словно на подушку, и глядя в огонь; слушал вполуха и думал о чем-то своем. Мег охотно взяла бы Форта с собой, но тогда бы вся семья узнала, что она решила выйти из дома. Девочка торопливо и бесшумно прошмыгнула на кухню, а оттуда – в кладовку. Когда Мег затворяла за собой дверь кухни – медленно, осторожно, чтобы никто ничего не услышал, – дверь кладовки вдруг с грохотом распахнулась, а дверь в мамину лабораторию, слева, наоборот, захлопнулась от порыва ветра.

Мег застыла и прислушалась, ожидая, что кто-нибудь из близнецов откроет дверь кухни, чтобы узнать, что случилось. Но никто не появился – только ветер дико завывал в кладовке. Мег передернула плечами, схватила первые попавшиеся под руку непромокаемые вещи – черное прорезиненное пончо, принадлежавшее близнецам и выполнявшее по совместительству должность пола в палатке, и желтенькую зюйдвестку[7] Чарльза Уоллеса. Потом сняла с крючка большой фонарик, плотно закрыла за собой дверь кладовки, побежала через лужайку, споткнулась о крокетные воротца. Прихрамывая, прошла через заросли одуванчиков, лопухов и молочая, которые разрослись в проходе, прорубленном близнецами в барбарисовой живой изгороди. Очутившись в огороде, Мег понадеялась, что отсюда ее уже никто не увидит, даже если вдруг выглянет в окно. Можно себе представить, что сказали бы Сэнди с Деннисом, если бы они ее спросили, куда это она собралась на ночь глядя, а она им – драконов искать!

А зачем, на самом деле, она из дома-то вышла? Что она, собственно, ищет? Драконов, что ли? Фортинбрас и Луиза оба видели – и не боялись! – кого-то, кто оставил эти перья и чешуйки. И этому кому-то, скорее всего, довольно неуютно там, на мокром выгоне. И если оно… они… явятся искать убежища в доме, она хочет быть к этому готова.

Не только к драконам – в драконов-то она не особенно верила, несмотря на все свое доверие к Чарльзу Уоллесу и это перо с необычным стержнем, – но еще и к Луизе Большой. Близнецы всегда говорили, что Луиза змея необыкновенная, но сегодня Мег впервые увидела признаки того, что Луиза и в самом деле не обычная змея, какую можно встретить в любом саду.

Мег вгляделась в пятна тени на стене, но Луизы там не было. Мег медлила – не очень-то ей хотелось идти через сад и выходить потом на северный выгон, к двум ледниковым валунам. Несколько минут она стояла в привычном, безопасном огороде, набираясь мужества. Она не боялась, что ее обнаружат, – вряд ли близнецам в такой дождливый вечер придет в голову полюбоваться последними кочанами капусты или огуречной грядкой, на которой созревала их гордость – огуречище размером с кабачок.

С востока вдоль огорода тянулись два ряда подсолнухов, которые стояли, понурив свои тяжелые головы, и в темноте смахивали на полчище ведьм. Мег нервно поглядывала на них. С подсолнухов уныло и равнодушно падали дождевые капли, но с неба больше не капало. Из-за редеющих облаков время от времени проглядывала полная луна, и тогда овощи в огороде начинали смахивать на странных, призрачных чудовищ. Опустевшие грядки, на которых когда-то росли бобы, салат и горошек, выглядели одинокими и заброшенными. И на всем тщательно распланированном огородике лежала печать грусти и смятения.

– Все насмарку, все сикось-накось! – сказала Мег, обращаясь к нескольким оставшимся кочанам цветной капусты. – Видано ли такое в нашей свободной стране, чтобы ребенку было опасно ходить в школу?

Она медленно пошла вдоль стены яблоневого сада. Налетевший порыв ветра внезапно унес прочь пряный аромат падалицы. Ветер сменил направление и дул теперь вдоль огорода, с северо-запада, резкий и пахнущий морозом. Мег увидела, как на стене шевельнулась тень, и шарахнулась назад. Луиза Большая! Наверно, это Луиза. Но все равно: Мег не могла перелезть через стену и пройти через сад, пока не убедится, что это не Луиза и не та мельком увиденная фигура прячется в саду и только и ждет, чтобы наброситься. Ноги сделались ватные; Мег присела на здоровенную приплюснутую тыкву и стала ждать. Холодный ветер коснулся щеки; хохолки кукурузы шелестели, как морской прибой. Девочка опасливо озиралась по сторонам. Она сообразила, что смотрит сквозь очки, забрызганные дождевыми каплями, падавшими на нее с подсолнухов и кукурузы, поэтому сняла очки, достала из-под пончо подол юбки и протерла линзы. Стало получше, хотя мир по-прежнему выглядел немного размытым, как будто под водой.